Govinda

Глава 4

Вайшампаяна сказал:

1-8. В ночи по Двараке носилась с хохотом Кали41 - женщина с желтыми зубами, проникая (в дома) и унося с собой уснувших женщин. Было замечено, что ужаснейшие ракшасы42 похищают украшения, зонты, знамена и доспехи. На глазах у вришниев вознеслась в небо железная чакра43 с алмазной сердцевиной, подаренная Кришне Агни. Дарука44 видел, как кони, запряженные в небесную колесницу, цветом подобную Адитье45, умчали ее прочь; четверка отличных коней, быстрых, как мысль, воспарила над океаном. Апсары46 увлекли ввысь оба великих глубоко почитаемых стяга Рамы и Джанарданы - Талу и Супарну47. День и ночь звучали тогда слова: «Следует отправиться в паломничество по святым местам». Желая покинуть (город), вришнийцы и андхаки, великоколесничные воины, быки-мужи, вместе с обитателями женских покоев решили идти в паломничество. Андхаки и вришнийцы заготовили тогда пищу - блюда и напитки, много разного рода хмельного, в изобилии мяса. Затем, испив вина, на повозках, конях и на слонах прославленные ярко-пламенные (воины) покинули пределы города.

9-12. В назначенном месте - (тиртхе) Прабхаса48 расположились яда-вы вместе с женами, будто дома, имея в изобилии еду и напитки49. Прослышав, что те устроились на берегу океана, знаток йоги Уддхава50, постигший смысл (происходящего), простился с теми героями и покинул их. Но Хари51, провидя гибель вришниев, не пожелал удерживать его, когда тот, великий духом, почтительно сложив ладони52, распрощался и ушел. Настигнутые Временем53, вришнийцы с андхаками, великоколесничные воины, смотрели, как удаляется Уддхава, окутывая своим пылом небо и землю.

13-20. Чистую пищу, предназначенную брахманам54, бросали они обезьянам, насытив ее винными парами. И вот прямо в Прабхасе среди мощнопламенных (воинов) началось страшное пьянство, к которому под звуки сотен музыкальных инструментов присоединились во множестве танцоры и мимы. В присутствии Кришны предавались возлияниям Рама и Критаварман, Ююдхана, Гада55 и Бабхру. И тут посреди собрания Ююдха-на, возбужденный хмелем, бросил Критаварману, глумливо усмехаясь: «Какой кшатрий из тех, что пользуются уважением, посмел бы разить (воинов), спящих как будто мертвые56! Не простят тебе, Хардикья57, ядавы того, что тобою содеяно». Когда произнес это Ююдхана, Прадьюмна58, лучший из колесничных воинов, почтительно согласился с теми его словами, также выказав презрение Хардикье. Тогда Критаварман в страшной ярости произнес, левой рукою сделав презрительный жест в его сторону: «Уж не тобой ли, героем, был повержен в бою жесточайшим ударом едва живой Бхуришравас59, руки которого были отсечены!».

21-28. Услышав эти слова, разгневанный Кешава, погубитель вражеских героев, бросил сердитый взгляд исподлобья (на говорившего). Сатья-ки60 напомнил Губителю Мадху историю драгоценного камня Сьямантака, что был (когда-то) у Сатраджита61. Услышав об этом, разгневанная Сатьябхама62, рыдая, бросилась на грудь Кешаве, вызвав тем самым недовольство Джанарданы. Тут разгневанный Сатьяки, поднявшись, произнес такие слова: «Последую я путем пятерых сыновей Драупади, Дхриштадь-юмны и Шикхандина63 - истиной в том заклинаю64; были они убиты во сне этим злодеем - бесчестным Критаварманом вместе с сыном Дроны65 во время избиения (ими) спящих66, о тонкостанная! Ныне пришли к концу его век и слава». С этими словами в присутствии Кешавы в ярости налетел он на Критавармана и мечом снес ему голову. Тогда Хришикеша кинулся к Ююдхане, разившему всюду других (воинов), стремясь остановить (побоище).

29-35. Все бходжи и андхаки, понуждаемые превратностью Времени67, о великий царь, в едином строю окружили Шайнею68. Увидев, как они быстро мчатся, Джанардана мощнопламенный не стал гневаться на разъяренных воинов: знал он - (таков) поворот (колеса) Времени. Те же, опьяненные хмелем, движимые яростью, принялись обрушивать на Ююдхану блюда с объедками. Сын Рукмини примчался тотчас же, пока избивали Шай-нею, желая освободить сына Шини. Схватился он с бходжами, Сатьяки же - с андхаками, но тех было много, и были убиты они оба на глазах у Кришны. Увидев, что пали его сын и Шайнея, потомок Яду Кешава в гневе схватил пучок (травы) эрака69. Превратился этот (пучок) в грозную железную палицу, подобную ваджре70, и ею Кришна принялся разить тех, кто на-ходился перед ним.

36-46. Тогда андхаки, бходжи, шайнеи71 и вришнии, понуждаемые Временем72, принялись избивать палицами друг друга. Кто бы из них ни хватался, разъяренный, за эраку, казалось, что та превращается в ваджру, о царь-владыка! (Любая) травинка как будто бы становилась палицей, и знай же, о царь, - все это следствие кары, (насланной) брахманами. Какую бы травинку, о царь, ни метали они, оказывалась она крепкой палицей, подобной ваджре, то и дело поражая (соперника). Сын разил отца, а отец - сына, о бхарата; вошедшие в раж, носились они, топча друг друга73. Словно в огонь мотыльки, падали наземь кукуры74 и андхаки, но никто из обреченных на смерть и не помыслил о бегстве. Глядя на это, мощнорукий Губитель Мадху стоял неподвижно, воздев свою палицу: знал он, что (таков) поворот Времени75. Однако, увидев поверженными Самбу, Чарудешну, Прадьюмну и Анируддху76, о бхарата, в ярость пришел Мадхава77. И видя, что пал (брат его) Гада, в неистовом гневе (Кришна), держащий (лук) Шарнгу, чакру и палицу, принялся истреблять всех подряд. Услышь о том, что сказали Дашархе78 Дарука и мощнопламенный Бабхру, покоритель вражеских крепостей, когда тот избивал (воинство): «О Бхагаван Ачьюта79! Большинство (воинов) тобой уничтожено. Давай поищем теперь следы Рамы да и отправимся туда, где он пребывает».

Такова в «Книге о побоище палицами» великой «Махабхараты» четвертая глава.