Govinda

СКАЗАНИЕ О СОЖЖЕНИИ СМОЛЯНОГО ДОМА

Глава 124

Вайшампаяна сказал:

Видя, что сыновья Дхритараштры и Панду овладели искусством, о царь из потомков Бхараты, Дрона сказал Дхритараштре, владыке людей, в присутствии Крипы, Сомадатты,1 мудрого Бахлики, сына Ганги, Вьясы и Видуры: «О царь, твои сыновья овладели наукой, о лучший из рода Куру! Пусть с твоего дозволения, о царь, они покажут свое искусство». Тогда сказал ему великий царь, довольный в душе: «О сын Бхарадваджи, лучший из дваждырожденных, тобою исполнено великое дело. Когда ты решишь, в какое время, на каком месте и как должны (проходить состязания), то сам прикажи мне устроить их. Сегодня я завидую людям, имеющим зрение, людям, которые увидят моих сыновей, исполненных доблести и преуспевших в искусстве владеть оружием. О Кшаттри, сделай все так, как скажет высокий учитель. Ибо я полагаю, что не будет больше для меня подобной радости, о преданный закону!».

И тогда, простившись с царем, премудрый сын Бхарадваджи вышел в сопровождении Видуры. Он измерил ровное место, свободное от деревьев и кустов, покатое к северу. И на том месте (которое должно было служить) ареной, в лунный день, когда созвездия благоприятствовали, о лучший среди красноречивых, он совершил, согласно предписанию, большое жертвоприношение, как указано в шастрах, возвестив об этом в городе. Искусные мастера царя построили хорошо обставленное помещение для зрителей, увешанное всякого рода оружием, а также и для женщин, о бык среди мужей! Сельские жители велели там устроить сидения, просторные и высокие, а крупные богачи – палатки.

Когда же назначенный день наступил, царь в сопровождении советников, предшествуемый Бхишмой и Крипой, лучшим из учителей, вошел в дивное зрительное сооружение, сделанное из золота, увешанное жемчужными сетками и украшенное драгоценными камнями вайдурья. А счастливейшая Гандхари и Кунти, о лучший среди побеждающих, и все женщины царского (двора), в прекрасных нарядах, в сопровождении свиты весело взошли на террасы, подобно тому как (восходят) божественные жены на Меру. И все четыре касты – брахманы, кшатрии и прочие – пришли сюда из города, желая посмотреть на совершенство царевичей в военном искусстве. И от звуков музыкальных инструментов и от любопытства людей собрание волновалось подобно великому морю. Тогда облаченный в белые одежды с белым священным шнуром, с седыми волосами и бородой, в белом венке, умащенный светлой сандаловой мазью вышел на середину арены учитель (Дрона) вместе с учениками, подобно тому как восходит месяц на безоблачном небе в сопровождении Марса. Лучший из сильнейших он в соответствии со временем совершил жертвоприношение и велел брахманам, знатокам мантр, произнести благословения. И вот, после того как раздались благочестивые и благоприятные звуки, (на арену) стали выходить мужи, неся с собою различное оружие. И тогда вышли в доспехах, с затянутыми поясами, с привязанными колчанами и с луками могучие воины, сражающиеся на колесницах быки из рода Бхараты. Те доблестные царевичи, возглавляемые Юдхиштхирой, в порядке старшинства стали показывать удивительную ловкость во владении оружием. Среди зрителей некоторые из боязни падения стрелы нагибали головы, а другие отважно смотрели с изумлением. Быстро несясь на различных конях, управляемых с легкостью, (царевичи) стали поражать цели стрелами, украшенными их именами.

Видя ту силу царевичей, владеющих луком и стрелами, (зрители) пришли в изумление, как будто они созерцали город гандхарвов. Там сотни и тысячи людей с глазами, раскрытыми от изумления, о Бхарата, внезапно воскликнули: «Прекрасно, прекрасно!». И, показав еще раз свое искусство владеть луком, управлять колесницами и ездить верхом на слонах и конях, они, могучие, схватились за мечи и щиты и, спешившись, сражались на мечах согласно указаниям, носясь по всей арене. И все видели их легкость, большую ловкость и грацию, их стойкость и крепкую хватку рук и уменье действовать мечом и щитом. Затем вышли с палицами в руках Суйодхана2 и Врикодара, всегда готовые (сразиться), напоминая две одновершинные горы. Могучерукие, с подтянутыми поясами, выставляя напоказ свое геройство, оба они рычали как два возбужденных слона, жаждущих самки. Вооруженные сверкающими палицами, могучие, они очерчивали (по арене) направо и налево круги, как два опьяненных (от страсти) быка. А Видура и солнце пандавов (Кунти) рассказывали Дхритараштре и Гандхари о всех действиях царевичей.

 

Так гласит глава сто двадцать четвертая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 125

Вайшампаяна сказал:

Меж тем как царевич каурава3 и Бхима, лучший из могучих, стояли на арене, народ, исполненный любви то к одному, го к другому, как бы разделился надвое. Когда мужи стали кричать: «Эй, храбрый царевич каурава! Эй Бхима!», – там мгновенно поднялся великий шум. Тогда при виде толпы, подобной бурному морю, мудрый сын Бхарадваджи сказал своему любимому сыну Ашваттхаману: «Уйми этих обоих (царевичей), исполненных великой силы, которые в совершенстве владеют военным искусством. Да не будет у этой толпы гнева, вызываемого (борьбой) Бхимы и Дурьйодханы». И оба они с поднятыми палицами, словно два вздымающихся океана, волнуемых ветром при гибели мира, были остановлены сыном учителя. Тогда на арену вышел Дрона и, остановив оркестр, сказал голосом, напоминающим рокот огромного облака: «Теперь посмотрите на Партху, сына Индры, подобного младшему брату Индры, лучшего из всех знатоков оружия, – он милее мне моего сына».

И вот по слову учителя, с кожаным предохранителем, надетым на руку и большой палец, с полным колчаном и с луком, облаченный в золотой панцырь и совершивший благоприятствующие обряды, показался юный Пхалгуна, напоминая вечернее облако, озаренное лучами (заходящего) солнца, сиянием радуги и блеском молнии. И толпа (зрителей) вся застыла в великом смятении. Затем со всех сторон заиграли музыкальные инструменты вместе с раковинами. «Это знаменитый сын Кунти!». «Это средний из пандавов!». «Это сын великого Индры!». «Это защитник кауравов!», «Это первый из знатоков оружия!». «Это лучший среди блюстителей закона!». «Это кладезь благих знаний и наилучший из почтеннейших!» – так (раздавалось всюду). В то время как Кунти слушала такие несравненные слова, произносимые зрителями, у нее увлажнилась грудь от слез, смешанных с молоком. А Дхритараштра, лучший из мужей, слух которого был полон тем великим шумом, сказал Видуре, обрадованный душою: «О Кшаттри, что это за великий шум, подобный бурному морю, поднявшийся внезапно среди толпы, как бы раскалывая небеса?».

Видура сказал:

О махараджа, это выступил Пхалгуна, сын Притхи и Панду облаченный в панцырь, – оттого этот великий шум.

Дхритараштра сказал:

Я доволен и счастлив, о премудрый, ибо охранен, словно огнями, тремя пандавами, происшедшими от Притхиарани.4

Вайшампаяна сказал:

Когда возбужденная толпа с трудом успокоилась, Бибхатсу стал показывать перед учителем свою ловкость во владении оружием. Оружием «агнея» он производил огонь, оружием «варуна» он творил воду, оружием «ваявья»5 он вызывал ветер, оружием «парджанья»6 он вызывал облака, оружием «бхаума»7 он творил землю, оружием «парвата»8 он создавал горы, а от оружия «антардхана»9 (все это) вновь исчезало. То на мгновение являясь большим, то очень маленьким, то на миг стоя на дышле колесницы, то находясь по середине ее, то на мгновение соскакивая на землю, – он, одаренный ловкостью и любезный учителю, пронзил различными стрелами (три) цели: мягкую, узкую и тяжелую. Он выпустил почти одновременно в пасть железного кабана одну за другой пять стрел, словно одну единую стрелу. В отверстие коровьего рога, висевшего на веревке и качавшегося он, могущественный, выпустил двадцать одну стрелу. Таково было великое искусство во владении мечом и луком. Искушенный в оружии он показывал свое уменье владеть палицей.

Меж тем как состязание там было почти уже закончено, о Бхарата, а собрание все успокоилось и музыкальные инструменты умолкли, – со стороны ворот раздался шум рукоплесканий, который величием и силой напоминал раскаты грома. «Что это? Горы ли раскалываются, или разверзается земля, или же небо наполняется тучами, черными от водяной массы?». Такая мысль тогда явилась у собравшихся, о владыка земли! И тогда все зрители обратились лицом к воротам. И Дрона, окруженный пятью братьями, сыновьями Притхи, казался тогда подобным месяцу, когда он вступил в соединение с пятизвездным созвездием Хаста.10 А могучие сто братьев вместе с Ашваттхаманом окружали стоявшего там Дурьйодхану, разителя врагов. И он, с палицей в руке, окруженный стойкими братьями с поднятым оружием, стоял там, напоминая Пурандару, окруженного сонмами богов во времена истребления данавов.

 

Так гласит глава сто двадцать пятая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 126

Вайшампаяна сказал:

Когда зрители с глазами, широко раскрытыми от изумления, расступились, на арену вышел Карна, покоритель вражеских городов. В естественном панцыре, с лицом, украшенным серьгами, с луком (в руке), опоясанный мечом, он напоминал собою гору, как бы двигавшуюся на ногах. Это был большеглазый сын Притхи, (рожденный ею) в период ее девства и снискавший себе великую славу. Этот Карна, истребитель сонма врагов, был частицей лучезарного солнца. Одаренный могуществом и отвагою льва и быка или вожака слонов, он своим величием был подобен солнцу, красотою – месяцу, а блеском – пламени. Высокий, подобный золотистой пальме, со сложением льва, юный, одаренный неисчислимыми достоинствами, он был прекрасным сыном Солнца. Могучерукий, он, обозрев кругом арену, сделал, как бы не совсем почтительно, поклон Дроне и Крипе. И люди все, застывшие с неподвижными глазами, пришли в волнение, охваченные любопытством (узнать), кто это. И сын Солнца, лучший из владеющих речью, голосом глубоким, как (гром) облака,11 сказал своему непризнанному брату – Пакашасани:12 «О Партха, тот необычайный подвиг, который совершен тобою, я исполню на глазах мужей; ты не удивляйся в душе!». И еще не было закончено его слово, о лучший из владеющих речью, как люди вдруг вскочили кругом, словно подброшенные какой-то силой. И радость охватила Дурьйодхану, о тигр среди мужей, а смущение и гнев мигом овладели Бибхатсу. Тогда с дозволения Дроны могучий Карна, всегда находивший удовольствие в битве, исполнил все то, что было сделано Партхой. И Дурьйодхана вместе с братьями, о Бхарата, обнял Карну и сказал от радости такие слова: «Привет тебе, о могучерукий! Благодарение судьбе, что ты явился сюда, о милостивый! Располагай же, как желаешь, мною и царством кауравов!».

Карна сказал:

Я избираю дружбу с тобою, которую я заключил бы со всяким другим. И я хочу вступить в единоборство с Партхой, о потомок Бхараты!

Дурьйодхана сказал:

Вкушай удовольствия вместе со мною, будь благодетелем для моих друзей, а на голову врагов положи свою ногу, о укротитель врагов!

Вайшампаяна сказал:

Тогда Партха, сочтя себя как бы оскорбленным, сказал Карне, стоявшему среди толпы братьев точно гора: «Убитый мною, о Карна, ты достигнешь миров, предназначенных для тех, кто является туда непрошенным и кто вступает в разговор, когда его не приглашают».

Карна сказал:

Арена эта – общая для всех, а не для тебя только, о Пхалгуна! Здесь присутствуют кшатрии, еще более выдающиеся по силе, а ведь закон следует за силой. Какой смысл в ругательствах, утешении слабого? Поговори лучше стрелами, о потомок Бхараты, пока я на глазах у (твоего) учителя не снесу сегодня стрелами тебе голову.

Вайшампаяна сказал:

Тогда с дозволения Дроны Партха, покоритель вражеских городов, поспешно обнявшись с братьями, направился к нему, чтобы сразиться. Также и Карна, обнявшись с Дурьйодханой и его братьями, взяв лук со стрелами, стоял готовый к бою. Тогда небесный свод покрылся тучами, испускавшими гром и молнии; их быстрый бег озаряла радуга, и они, казалось, смеялись от того, что им сопутствовали вереницы (белых) журавлей. И, увидев Харихаю, который из любви (к своему сыну) смотрел на арену Солнце тогда рассеяло тучи, сгустившиеся вокруг (его сына Карны). И тогда пандава13 оказался скрытым покровом облаков, а Карна, защищенный жаром солнца, стал видимым. Сыновья Дхритараштры оставались на том же месте, где был Карна, а сын Бхарадваджи, Крипа и Бхишма были там, где Партха. Зрители разделились надвое, и среди женщин тоже произошел раскол. А дочь Кунтибходжи,14 понимая значение происходившего, потеряла сознание. Тогда Видура, знаток всех законов, привел Кунти, потерявшую сознание, в чувство святою водой, благоухающей сандалом. Придя в сознание, она увидела опять своих обоих сыновей, облаченных в панцыри. Она страдала, но ничего не могла сделать. И вот Крипа, сын Шарадвана, опытный в правилах поединка и знаток всех законов, сказал им обоим, уже приготовившим свои громадные луки: «Это младший сын Притхи и Панду, происходящий из рода Куру, он вступит в единоборство с тобою. Ты же, о могучерукий, расскажи о своей матери и отце и о роде царей, который ты продолжаешь. Узнав это, Партха (решит), будет ли он сражаться с тобой или нет». И когда так было сказано Карне, лицо его, казалось, склонилось от стыда, будто увядающий лотос, смоченный дождевою водой.

Дурьйодхана сказал:

О учитель, по определению шастр различаются три вида царей: благородного происхождения, герой и тот, кто ведет войска. Если Пхалгуна не желает сразиться в битве с не-царем, тогда Карна будет мною посвящен на царство в стране Анга.

Вайшампаяна сказал:

И в тот же миг Карна, могучий воин, сражающийся на колеснице, одаренный красотою и силой, был посвящен на царство Анга брахманами, знатоками мантр, (которые совершили этот обряд) при помощи золотых сосудов с жареными зернами и цветами, (усадив его) на золотом престоле. Покрытый зонтом, обмахиваемый опахалами из буйволовых хвостов и восхваляемый словами «победа», тот (новый) царь, бык (среди мужей), сказал тогда царю кауравов: «Что же я должен дать тебе, что могло бы сравниться с этим дарением царства? Скажи мне, о тигр среди царей, я так и сделаю, о царь!». – «Я желаю нерушимой дружбы твоей», – сказал ему Суйодхана. И когда было так сказано, Карна промолвил ему в ответ: «Да будет так!». И, в восторге обняв друг друга, оба они исполнились великой радости.

 

Так гласит глава сто двадцать шестая в Адипарве великой Махабхараты.

Глава 127

Вайшампаяна сказал:

Тогда со спустившимся одеянием и покрытый потом, шатаясь и опираясь на посох, вышел на арену Адхиратха,15 зовя (своего сына). Увидев его, Карна, из уважения к своему отцу, оставил свой лук, и головою, еще мокрой от окропления, поклонился ему. А возница, покрыв поспешно свои ноги концом одежды и обратившись к нему, достигшему своей цели, воскликнул: «О сын!». Обняв его, смущенный от любви он окропил вновь слезами его голову, еще влажную от помазания его на царство Анга. При виде его Бхимасена, сын Панду, решив (про Карну), что он сын возницы, сказал тогда ему, как бы в насмешку, такие слова: «Ты недостоин смерти в бою от Партхи, о сын возницы! Тебе немедленно следует взять кнут, который более подобает твоему роду. И не достоин ты владеть царством Анга, о презренный из мужей, как недостойна собака (вкушать) жертвенную пищу, лежащую перед жертвенным огнем!». И когда так было сказано, губы у Карны задрожали слегка и, вздохнув глубоко, он взглянул на стоявшее в небе солнце.

Тогда могучий Дурьйодхана в гневе поднялся между своими братьями, подобно тому как опьяненный страстью слон поднимается среди зарослей лотосов. И сказал он Бхимасене, вершителю страшных дел, стоявшему тут же: «О Врикодара, не подобает тебе говорить такие слова. У кшатриев самое главное – сила, и должно вступать в бой с любым из кшатриев. Происхождение героев, как и происхождение рек, ведь трудно постижимо. Огонь, которым проникнуто все, что движется и неподвижно, произошел из воды; гром, сокрушающий данавов, был создан из костей (мудреца) Дадхичи. Слышно также, что (рождение) знаменитого божества Гухи16 полно всяческих тайн: то ли он сын Агни, или же сын Криттики,17 то ли он сын Рудры, либо он сын Ганги. Нам известны также и те брахманы, которые произошли от кшатриев. (Наш) учитель (Дрона) родился из кувшина, а учитель Крипа – из группы тростников. И каково ваше рождение, – о том также разузнали цари. Как может антилопа произвести на свет такого тигра (как Карну) вместе с серьгами и панцырем, который отмечен всеми благоприятными приметами и подобен солнцу? Этот владыка мужей заслуживает господства над всею землей, а не только над (страной) Анга, благодаря могуществу своих рук, а также и мне, следующему его велениям. А кому не нравится то, что я сделал (для Карны), тот пусть взойдет на колесницу и согнет свой лук ногами».

Тогда во всем собрании поднялся великий шум от одобрительных возгласов, и тем временем зашло солнце. Тогда Дурьйодхана, о царь, озаренный огнями светильников, взяв Карну за руку, удалился с арены. А пандавы, о владыка народов, вместе с Дроной, Крипой и Бхишмой все разошлись по своим домам. И, расходясь, о Бхарата, некоторые из людей восклицали: «О Арджуна!», другие: «О Карна!», а третьи восклицали: «О Дурьйодхана!». А когда Кунти узнала о том, что сын ее отмечен дивными признаками и сделался владыкой

Анги, радость ее возросла от любви к нему. У Дурьйодханы же, о царь, когда он приобрел (союзником) Карну, скоро исчез страх, внушаемый Арджуной. А герой тот, овладевший военным искусством, почтил Дурьйодхану приветливыми речами. У Юдхиштхиры же явилась тогда мысль, что нет на земле держателя лука, равного Карне.

 

Так гласит глава сто двадцать седьмая в Адипарве великой Махабхараты.