Govinda

Глава 54

Санджая сказал:

Тогда те властители земли, гневные, узрев Пхальгуну в бою, не одною тысячью колесниц его со всех сторон окружили. Так полчищем колесниц, как стеною, в кольцо его заключив, они великим множеством стрел со всех сторон ему путь преградили. И копья блестящие, тяжелые булавы с палицами, дротики, также секиры, молоты и еще дубины метали они, гневные, в колесницу Пхальгуны. Но ливень тот оружия, налету саранчи подобный, со всех сторон отразил Партха стрелами, золотом украшенными. И видя то сверхъестественное проворство Бибхатсу, боги, данавы, гандхарвы и пишачи, змии и ракшасы, о властитель царей, возгласили Пхальгуне хвалу. «Хорошо, хорошо!» С войском великим гандхары-герои вместе с ратниками сына Субалы осадили в сражении Сатьяки и Абхиманью. Там воины сына Субалы, разъяренные, в бою оружием всякого рода в куски разнесли в ярости превосходную колесницу вришнийца. Сатьяки же, меж тем как длилась та ужасная схватка, покинув колесницу, быстро на колесницу Абхиманью взошел, врагов каратель. Те двое, на одной колеснице объединившись, тотчас острыми стрелами, крепко слаженными, рать сына Субалы разгромили. Дрона и Бхишма, в битве ретивые, рать Царя справедливости острейшими стрелами, перьями цапли оперенными, истребляли. Тогда царственный сын Дхармы и оба отпрыска Панду, сыны Мадри, на войско Дроны на глазах у всех полков обрушились. Великая битва там произошла, гремящая, волосы вздымающая дыбом, как некогда ужаснейшая битва между богами и демонами. А вершащих великий подвиг Бхимасену и Гхатоткачу, напав на обоих, потеснил тогда Дурьодхана. Там узрели мы необычайную отвагу сына Хидимбы, коею в бою он превзошел отца, сражаясь, о Бхарата! Бхимасена же, сын Панду, разъяренный, пронзил неистового Дурьодхану в грудь пестрою стрелою-ланью, как бы усмехаясь. Тогда царь Дурьодхана, тяжелым ударом потрясенный, опустился на пол колесницы и впал в беспамятство. Увидев, что он лишился сознания, его колесничий торопливо увез его с поля битвы, о царь, и тогда дрогнуло его войско. Бегущее в беспорядке воинство Кауравов преследовал тогда Бхима по пятам, жестокими стрелами его поражая. И внук Пришаты, лучший из воителей, и сын Дхармы, отпрыск Панду, на глазах у Дроны и на глазах у сына Ганги поражали войско отточенными, жестокими, чужие рати громящими [стрелами]. И то бегущее с поля боя войско твоего сына не могли остановить Бхишма с Дроною, великие воители. Как ни пытались остановить его Бхишма и Дрона, о владыка народов, продолжало разбегаться то войско у Бхишмы и Дроны на глазах. И меж тем как тысячи колесниц мчались прочь отовсюду, сын Субхадры и мощный бык рода Шини, стоя оба на одной колеснице, довершали на поле боя разгром войска сына Субалы. И блистали тогда оба — внук Шини и мощный бык рода Куру, — как вступившие в ночь новолуния Сома и Сурья на небосводе.

Арджуна же тогда, гневный, окропил твое войско, о владыка народов, тьмою стрел, словно ливнями туча. И бежало то войско Кауравов, истребляемое в битве стрелами Партхи,.обуянное отчаянием и страхом. Видя их бегущими, Бхишма с Дроной, великие воители, остановить их пытались, яростные, о благе Дурьодханы радея. Тогда и царь Дурьодхана, придя в себя, о владыка народов, стал останавливать то войско, разбегающееся в разные стороны. И где бы кто-нибудь из кшатриев ни увидел сына твоего, о Бхарата, там сразу останавливались они, великие воители. Тогда, видя, что остановились они, и другие мужи тоже, иные — друг перед другом рвение являя, еще другие — устыдившись, твердо, о царь, на месте стали. И воодушевление их, воспрявших вновь, о владыка народов, подобно было вздыманию моря при восходе луны. Тогда, видя, что они возвращаются, слово молвил царь Суйодхана, подойду поспешно к Бхишме, сыну Шантану: «О дед, внемли тому, что скажу я, о Бхарата! Невероятным мнится мне, чтобы в то время, как жив и ты, потомок Куру, и Дрона, лучший из знатоков оружия, вместе с сыном своим и с друзьями, и Крипа, великий лучник, тоже, — бежало это воинство! Никак не равны тебе Пандавы силою, о царь, ни Дроне в бою также, ни сын Дроны и ни Крипе. Поистине милость являешь ты сынам Панду, о дед, если терпишь, о герой, истребление этой рати. Следовало тебе сказать мне еще прежде сражения, о царь, что не будешь ты биться ни с Пандавами в бою, ни с внуком Пришаты и с Сатьяки тоже. Если бы такую речь я от тебя услышал и от наставника и от Крипы, тогда, конечно, поразмыслил бы я [еще] вместе с Карной, что нам делать. А коль не собираетесь вы оба покинуть меня здесь, на поле боя, да сразитесь вы, о мужи- быки, с подобающей вам мощью!» Выслушав эту речь, Бхишма, снова и снова разражаясь смехом, молвил твоему сыну, в гневе сверкая очами: «Ведь много раз говорил я, о царь, истинно и во благо [тебе]: непобедимы Пандавы в бою даже и для богов с Предводителем Васу вместе! А что могу я, старый, совершить сегодня, о лучший из царей, то совершу по мере сил. Зри ныне с родичами своими! Сегодня всем сынам Панду вопреки я отражу их вместе с войсками их и союзниками на глазах у всего мира». И когда сказал так Бхишма, сыны твои, о владыка людей, затрубили в раковины, ликуя, и подчиненные громко забили в барабаны. И Пандавы тоже тогда, о царь, тот громовый грохот слыша, затрубили в раковины, и загремели их барабаны и литавры.