Govinda

Глава 3

Санджая сказал:

Слушай внимательно, о царь, как происходило великое побоище кауравов и пандавов, когда они столкнулись друг с другом. После того как был убит сын возницы благородным Пандавой и после того как войска вновь сплачивались и не раз обращались в бегство, наблюдая отвагу Партхи после того как сын твой с чувствами, совсем подавленными от скорби, отвратился (от битвы), когда войска (твои), охваченные паническим страхом и оказавшиеся в бедственном положении, о потомок Бхараты, размышляли (что нужно делать дальше), слыша также громкие вопли ратников, подвергавшихся уничтожению, замечая изменившиеся выражения лиц великих царей в сражении, видя также повалившиеся сидения колесниц, равно и колесницы благородных (воинов), (видя) убитых в сражении слонов и пехотинцев, о достойнейший, обозревая также ужасное поле битвы, напоминающее место игрищ самого Рудры, и наблюдая бесславный конец царей, сотнями и тысячами отошедших (от жизни), — Крипа, преисполненный скрытой мощи, преклонного возраста и доброго нрава, проникнутый состраданием и искушенный в речи, о царь, приблизившись к повелителю людей Дурьйодхане, сказал ему в гневе такие слова:

«О Дурьйодхана, внимай тому, что я скажу тебе, о Каурава! Услышав, о великий царь, поступай согласно (моим словам), если это тебе понравится, о безупречный! Нет ведь пути, о царь царей, лучшего, чем долг битвы! Прибегая к нему, кшатрии, о бык среди кшатриев, сражаются в битве! Тот, кто живет ремеслом кшатрия, обязан сражаться с сыном, отцом и братом, с сыном сестры и дядей по матери, с родными и близкими. Если он будет убит (в битве), — это высочайшая его заслуга. Равным образом будет величайший грех для него, если он убежит (с поля битвы). Именно (ради этого) те, которые стремятся жить (ремеслом кшатрия), прибегают к средствам жизни, внушающим ужас.

В связи с этим я скажу тебе несколько полезных слов. После того, как пали Бхишма и Дрона и Карна, могучий воин на колеснице, после того, как были убиты Джаядратха и твои братья, о безупречный, и сын твой Лакшмана, что осталось еще такого, к чему мы должны прибегнуть? Те, на кого мы возложили все бремя, приняв решение об (обладании) верховной властью, — те герои, покинув свои тела, отправились в конечный путь знатоков брахмы. Что же до нас самих, то, лишенные могучих воинов, наделенных многими достоинствами, мы, приведя к гибели многочисленных царей, должны будем провести (наше время) в печали.

Даже когда все те (герои) были живы, Бибхатсу не мог быть побежден. Имея своим оком Кришну, он, могучерукий, оказался неодолим даже богами. Обширное войско кауравов, достигнув его обезьяноносного знамени, возвышавшегося, словно шест, водруженный в честь Индры, и сиянием подобного луку Индры или громовой стреле, трепетало (от страха). От львиного рыка Бхимасены, от рева раковины панчаджаньи и от звона лука гандивы сердца наши поверглись в смятение. Подобно сверкающим вспышкам необыкновенно яркой молнии, похищающей (восприятие) света у наших глаз, показался лук гандива, напоминая описывающую круг (пылающую) головню. Расцвеченный чистым золотом, тот огромный лук, когда он сотрясался, выглядел как молния, ярко вспыхивавшая среди скоплений облаков. И везомый Кришной, как облако ветром, Арджуна, наилучший из (всех) знатоков оружия, о царь, сжигал то войско твое, подобно тому как воспламенившийся огонь сжигает сухую траву в осеннюю пору.

Обладающего блеском, равным могучему Индре, когда тот проникает в ряды наших войск, мы узрели Дхананджаю, подобного слону с четырьмя бивнями. Когда он приводил в волнение твое войско и повергал в ужас царей, мы увидели Дхананджаю, точно это был слон, потревоживший озеро, заросшее лотосами. Когда он устрашал всех воинов звоном своего лука, мы вновь увидели этого Пандаву, словно мелкие лесные твари видят льва. Те двое самых могучих лучников во всем мире, те двое быков среди всех стрелков из лука — оба Кришны, облаченные в панцири, выглядели среди людей весьма блистательно.

Сегодня наступил уже семнадцатый день с тех пор, как началось ужаснейшее сражение и совершается убийство в пылу битвы. Все отряды твоих войск, терпя поражение, рассеивались повсюду, подобно тому как скопления осенних облаков рассеиваются ветром. То войско твое, о великий царь, заставил трепетать и метаться Савьясачин, подобно терзаемому ветром судну, брошенному посреди великого океана.

Где же был сын возницы, (сторонник) твой, и где был Дрона со своими приверженцами? Где был я, и где был ты сам? Где же был сын Хридики, и где был Духшасана, брат твой, вместе с другими братьями (когда был убит Джаядратха)? При виде Джаядратхи, оказавшегося в пределах досягаемости стрел, (Арджуна), проявив свою доблесть на всех твоих родственниках и братьях, на союзниках и дядях по матери и (дерзновенно) положив ногу на их головы, убил Джаядратху на глазах у всех, о царь! Что же еще осталось такое, к чему мы должны прибегнуть? Кто же есть здесь среди людей теперь, который мог бы победить Панда.

У того благородного (воина) имеются различные виды небесного оружия. И звон лука гандивы ведь отнимает у нас могучие силы! Это войско твое, лишенное сейчас предводителя, подобно ночи, лишенной месяца, или подобно реке, высохшей вместе с деревьями (по ее берегам), поломанными (поступью) слонов, и приведенной в неестественное состояние. Могучерукий герой, мчащийся на белых конях, будет по своему желанию рыскать среди твоего войска, потерявшего своего военачальника, как пылающий огонь (распространяется) посреди сухой травы. А стремительность обоих — Сатьяки и Бхимасены — может расколоть все горы или иссушить все океаны!

Те слова, которые сказал среди собрания Бхима, о владыка народов, им почти уже исполнены. А что еще остается (невыполненным), он также выполнит. Когда Карна противостоял войску, охраняемому пандавами и вовсе неприступному, его тайно защищал Обладатель лука гандивы. Вы совершили без всяких причин много несправедливостей по отношению к справедливым (пандавам). И плоды тех ваших (поступков) теперь проявились! Ради собственных целей тобою с большим старанием собрано все это воинство.

И оно у тебя, о сын мой, и ты сам ввергнуты в великую опасность, о бык из рода Бхараты! Охрани теперь себя самого, о Дурьйодхана, ибо собственная особа есть прибежище всего! Если же прибежище разрушено, о родимый мой, то все, относящееся к нему, рассеивается во все стороны! Тому, кто становится слабым, следует искать мира путем переговоров. Тому же, кто становится сильнее, должно предпочесть войну. Таково мнение Брихаспати. Мы же теперь слабее пандавов в отношении могущества своих войск. В таком случае мир с пандавами я считаю наиболее благоприятным для тебя, о владыка!

Ведь тот, кто не знает, что служит для его блага, или (зная) пренебрегает тем, что является его благом, вскоре лишается своего царства и уже никогда не находит своего блага. Ведь если, преклонившись пред царем (Юдхиштхирой), мы все же сумели бы удержать верховную власть, то даже это было бы для (нашего) блага, но не (возможность) потерпеть из-за безрассудства, о царь, поражение (от пандавов)! Юдхиштхира по нраву своему жалостлив. По одному слову сына Вичитравирьи и Говинды он позволит тебе оставаться (повелителем) в царстве. Ибо все, что ни скажет Хришикешанепобедимому царю и Арджуне и Бхимасене, все то они исполнят без сомнения. Кришна, я думаю, не способен будет переступить слова Дхритараштры из рода Куру, также и Пандава (не сможет нарушить) слов Кришны. Прекращение вражды с партхами — это то, что я считаю наиболее благоприятным для тебя. Я говорю тебе это не из чувства сострадания и не ради сохранения своей жизни. Я говорю тебе, о царь, то, что (считаю) полезным для тебя. Ты вспомнишь эти (слова), когда будешь на грани смерти (если теперь пренебрежешь ими)!». Такие слова сказал престарелый Крипа, сын Шарадвана, горько сетуя и плача. Испуская горячие и продолжительные вздохи, он предался затем печали и почти лишился чувств.

Так гласит глава третья в Шальяпарве великой Махабхараты.