Govinda

Глава 47

Дхритараштра сказал:

Я спрашиваю тебя, о Санджая, в присутствии царей, какую речь, о сын мой, сказал благородный и неслабеющий духом Дхананджая — тот предводитель воинов, пресекающий жизни злодеям?

Санджая сказал:

Да услышит Дурьйодхана эту речь, которую произнес благородный Арджуна — жаждущий битвы Дхананджая — с одобрения Юдхиштхиры и в присутствии Кешавы. Бесстрашный (в битве), знающий мощь своих рук, стойкий и жаждущий сражаться, сказал мне Носящий диадему в присутствии Васудевы:

«Скажи сыну Дхритараштры при всех кауравах, и чтобы слышали те цари, которые собрались для битвы с пандавами. И смотри, чтобы все слова, мною сейчас сказанные, хорошо услышал тот царь со своими советниками!». Как Боги все слушают всегда внимательно своего владыку Громодержца, так и пандавы и сринджайи внимали веским словам, сказанным Носящим диадему. Вот что сказал Арджуна, носящий лук гандиву и жаждущий сражаться, с глазами красными, как лотос: «Если сын Дхритараштры не отдаст царю Юдхиштхире из рода Аджамидха его (доли) царства, тогда без сомнения это будет такой нечестивый поступок, когда-либо содеянный сынами Дхритараштры, (последствия) которого они еще не испытали (на себе).

Ибо им не избежать тогда битвы с Бхимасеной и Арджуной, с Ашвинами и Васудевой, с потомком Шини и Дхриштадьюмной, надежно владеющим оружием, и с Шикхандином, а также с Юдхиштхирой, который подобен самому Индре и одним только мысленным проклятием может испепелить небо и землю! Если сыновья Дхритараштры захотят сражаться с ними, то цель пандавов будет полностью достигнута. Не предлагай тогда (мира) ради блага пандавов, а вступай в войну (с ними), если хочешь.

Когда благочестивый сын Панду, удаленный в изгнание, жил в лесу, его ложем было ложе страданий. Так пусть же сын Дхритараштры возляжет безжизненным на еще более мучительном, горестном ложе, которое станет для него последним! (Располагая к себе) скромностью, мудростью, подвижничеством и самообузданием, а также проявлением гнева и богатством, прикрытым справедливостью, криводушный сын.

Дхритараштры, несправедливый в своем поведении, властвовал над кауравами и пандавами. Однако благодаря глубокому сосредоточению и прямодушию, подвижничеству и самообузданию и силе, скрываемой за справедливостью, говоря всегда правду или (прибегая) к неправде, вызванной стремлением к благу, (наш царь), хотя и был обманут разными хитростями и подвергался лишениям, терпеливо перенес тягчайшие обиды.

Когда старший сын Панду, обузданный душою, обрушит, горя возмущением, свой страшный гнев, накопленный за многие годы, на кауравов, тогда сын Дхритараштры раскается в (грядущей) войне. Как зажженный пылающий огонь, оставляя всюду черный путь, сжигает сухую траву в жаркую пору, так и Юдхиштхира, распалившись гневом, испепелит войско сына Дхритараштры, сверкнув лишь только взглядом. Когда сын Дхритараштры увидит в бою Бхимасену, невыносимого и страшного в своем порыве Пандаву, с палицей в руке исторгающего яд своего гнева, тогда он раскается в битве.

Когда, нападая с палицей в руке на сыновей Дхритараштры, страшный видом Бхима станет убивать их, как могучий лев, вторгшись в (стадо) коров, тогда Дурьйодхана раскается в битве. Когда (Бхима), неустрашимый даже перед лицом великой опасности, искусный во владении оружием, — тот сокрушитель вражеских войск в сражении, — обрушится один на своей колеснице на поток (вражеских) колесниц, сокрушая палицей ряды пехотинцев и стремительно повергая множество воинов, будет истреблять войско сына Дхритараштры, как могучий (лесоруб) рубит топором лес, тогда он раскается в битве.

Когда сын Дхритараштры увидит, что громадное его войско уничтожено, будто деревня с соломенными (хижинами) спалена огнем или созревший хлеб (на полях) сожжен молнией, (когда он увидит, что) войско его, охваченное страхом, рассеяно, что герои его убиты, а робкие воины все повернули вспять, обожженные огнем оружия Бхимасены, тогда Дурьйодхана раскается в битве.

Когда первейший из воинов на колеснице, Накула, сражающийся чудесными способами, будет, ловко вынимая из колчана сотни (стрел), косить (вражеских) воинов, сражающихся на колесницах, тогда сын Дхритараштры раскается в (затеянной им) битве. Когда привыкший к жизненным удобствам и удовольствиям Накула (вспомнит) о своем ложе скорби, на котором ему приходилось лежать длительное время в лесах, и станет тяжело дышать (от ярости), как разгневанный ядовитый змей, тогда сын Дхритараштры раскается в войне.

Готовые жертвовать собою, герои, побуждаемые царем справедливости сражаться, о царь, двинутся на своих блистательных колесницах против (вражеского) войска. Увидев это, сын Дхритараштры, конечно, будет потом сожалеть. Когда (царь) кауравов увидит пятерых доблестных сыновей (Драупади), хотя и юных (годами), но возмужалых видом и искусных во владении оружием, увидит, как они, пренебрегая жизнью, нападают на кекайев, тогда сын Дхритараштры раскается в битве. Когда рвущийся к битве Сахадева па безопасной колеснице, лишенной скрипа колес, расцвеченной золотыми звездами и запряженной хорошо обученными (конями), будет сносить головы царей ливнями своих стрел, когда при наступившей великой опасности сын Дхритараштры увидит его, искушенного во владении оружием, (увидит), как он в пылу сражения ловко увертывается на колеснице, уклоняясь (вправо и влево), и обрушивается на (врага) по всем направлениям, тогда (Дурьйодхана) раскается в войне. В самом деле, отбросив скромность, могучий и правдоречивый Сахадева, опытный (в сражении), сведущий во всех законах, быстрый и стремительный в своих действиях, нагрянув в страшном (столкновении) на сына царя Гандхары, уничтожит его людей!

Когда сын Дхритараштры увидит сыновей Драупади, тех могучих лучников-героев, искусных во владении оружием и опытных в сражении на колесницах, пападающих на (врагов), подобно страшным ядовитым змеям, тогда он раскается в битве. Когда Абхиманью, сокрушитель вражеских героев, в искусстве владения оружием равный самому Кришне, поливая, словно туча, ливнями стрел своих врагов, будет подавлять их, тогда сын Дхритараштры раскается в битве.

Когда сын Дхритараштры увидит сына Субхадры, хотя и юного (годами), но совсем не младенца по своей мощи, искусного во владении оружием, подобно Индре, обрушивающегося, как сама смерть, на вражеское войско, тогда он раскается в этой войне.

Когда юные прабхадраки, отличающиеся большой стремительностью, искушенные (в сражении) и наделенные львиноподобной мощью, станут изматывать сыновей Дхритараштры вместе с их войсками, тогда Дурьйодхана раскается в этой войне. Когда оба старейших воина на колесницах Вирата и Друпада, нападая каждый со своим отрядом, будут теснить сыновей Дхритараштры вместе с рядами их войск, тогда Дурьйодхана раскается в войне. Когда искусный во владении оружием Друпада на своей колеснице, желая в пылу сражения собирать, (как жатву), головы юношей, будет в гневе сносить их стрелами, выпущенными из лука, тогда раскается сын Дхритараштры в этой битве. Когда Вирата, сокрушитель вражеских героев, вторгнется в ряды вражеских войск через уязвимый промежуток (между ними) с помощью матсьев, невозмутимых по виду, тогда сын Дхритараштры раскается в битве.

Когда увидит сын Дхритараштры впереди (войска) старшего сына Ви-раты, царя матсьев, с невозмутимым видом стоящего на колеснице и облаченного в доспехи ради (успеха) пандавов, тогда раскается он в этой битве.

Когда первейший герой среди кауравов, справедливейший сын Шантану будет в сражении убит Шикхандином, тогда без сомнения враги наши никогда не смогут выдержать (натиска), — говорю тебе сущую правду. Ведь, в самом деле, когда, повергая воинов, сражающихся на колесницах, Шикхандин на своей колеснице, под надежной охраной, пагрянет на Бхишму, сокрушая своими дивными конями отряды (вражеских) колесниц, тогда сын Дхритараштры раскается в войне. Когда увидит он блистающего во главе сринджайев Дхриштадьюмну, которому мудрый Дрона передал все тайны науки оружия, будет тогда сожалеть сын Дхритараштры. Ведь, в самом деле, когда тот предводитель войск, неизмеримый (в отваге), способный выдерживать (любой натиск) врага, будет в пылу сражения нападать на Дрону, поражая стрелами сыновей Дхритараштры, тогда Дурьйодхана раскается в этой войне. Никакие враги не смогут противостоять тому льву из рода Вришни, который будет сражаться против них, выдвигаясь вперед, — тому предводителю сомаков, который скромен и мудр, могуч и решителен и блистает величием.

И следует сказать (Дурьйодхане): «Не домогайся (всего царства). Мы изберем своим начальником могучего и неустрашимого воина на колеснице — Сатьяки, внука Шини, искусного во владении оружием и в битве не имеющего себе равного на земле!».

Когда тот повелитель (воинов) из рода Шини, понуждаемый мною, будет, словно туча, поливать своими стрелами врагов, покрывая воинов ливнем оружия, тогда сын Дхритараштры раскается в этой битве.

Когда тот могучий стрелок из лука, долгорукий и великий духом, желая сражаться, примет твердое решение, тогда враги, словно скот, почуявший запах льва, побегут от него, как от огня. Тот могучий стрелок из лука, долгорукий и великий духом, способен расколоть даже горы и разрушить все (три) мира. Искусный во владении оружием и опытный (в сражении), наделенный необыкновенной ловкостью рук, он блещет (на поле брани), как солнце на небе.

Тот лев из рода Вришни, потомок ядавов, владеет разнообразным и совершеннейшим искусством применения оружия, тем чудесным и неуловимым искусством, которое, по установленным правилам, считают наиболее прославленным.

И действительно, Сатьяки наделен всеми этими достоинствами. Когда Суйодхана увидит золотую колесницу Сатьяки из рода Мадху, запряженную четырьмя белыми конями, тогда тот негодяй, необузданный душою, будет сожалеть!

Когда он увидит (мою) грозную колесницу, сверкающую блеском золота и драгоценных камней, запряженную белыми конями и осененную знаменем с изображением обезьяны, управляемую в битве самим Кеша-вой, тогда тот негодяй, необузданный душою, будет сожалеть. Когда, он, тупоумный, услышит страшный звук тетивы от ударов о кожаные нарукавники, (когда услышит он) подобный раскатам грома тот громкий звук моего лука гандивы, пущенного мною в ход в разгаре великой битвы, тогда негодный и злостный сын Дхритараштры раскается в битве, лишившись своих соратников и увидев, как его войско, окруженное мраком от (ливня моих) стрел, разбегается, подобно стадам скота, с поля сражения.

Подобно молнии, вспыхивающей из-за туч, когда (мой лук гандива), уничтожающий тысячами врагов в столкновениях, будет исторгать стрелы, способные раздроблять кости и проникать в уязвимые места, тогда сын Дхритараштры раскается в этой битве. Когда он увидит выпущенные тетивою из лука гандивы тучи летящих стрел с хорошо отточенными остриями, сокрушающих слонов и коней, закованных в латы, тогда сын Дхритараштры раскается в битве. Когда он, глупый, (увидит), что стрелы, посланные врагами, отвращаются назад моими стрелами с подковообразными остриями или, пронзенные поперек, рассекаются на куски, тогда тот сын Дхритараштры раскается в битве.

Когда огромные стрелы, выпущенные моими руками, будут рассекать прекрасные тела юных (воинов), подобно тому как птицы (выклевывают) плоды с вершин деревьев, тогда сын Дхритараштры раскается в этой битве. Когда он увидит падающих с колесниц, со (спин) могучих слонов и коней своих воинов, сраженных моими стрелами и валяющихся на поле боя, тогда сын Дхритараштры раскается в этой битве.

Когда, подобно Богу смерти с широко открытым зевом, буду я, натягивая лук, уничтожать вокруг скопища вражеских пехотинцев и колесниц ливнями сверкающих стрел, тогда он, тупоумный, будет сожалеть. Когда увидит он свое войско, покрытое пылью от моей колесницы, мчащейся по всем направлениям, растерзанное (действием) лука гандивы и впавшее в замешательство, тогда глупец тот будет сожалеть.

Когда Дурьйодхана увидит, что все его войско обратилось в бегство, а (ратники) искалечены и впали в беспамятство, (когда он увидит), что кони и слоны, первейшие из героев и военачальники убиты, а само войско изнывает от жажды и охвачено паническим страхом, и при этом упряжные животные переутомлены, когда он увидит, что войско его исторгает вопли страдания, и (увидит также) разбросанные всюду кучами волосы, кости и черепа, словно это полусвершенное деяние Владыки созданий, тогда он, безрассудный, будет сожалеть.

Когда сын Дхритараштры увидит на моей колеснице лук гандиву, Васудеву, его божественную раковину панчаджапью и моих коней, оба неистощимых колчана, мою раковину девадатту и меня самого объединившимися в бою, когда я стану истреблять кауравов, подобно Агни, который уничтожает сонмы скопившихся вместе зловредных духов, способствуя этим наступлению другой юги на исходе минувшей, тогда раскается и сам Дхритараштра вместе со (всеми) сыновьями.

Когда нечестивый, обуреваемый гневом сын Дхритараштры вместе с братьями и сыновьями и войском лишится своего величия, тогда, потеряв свою гордость и трепеща, он, глупый, будет сожалеть.

Однажды утром, когда у самой воды я (совершил предписанные обряды) и прочитал молитвы, (некий) брахман сказал мне приветливо: «Тебе предстоит совершить трудноисполнимый подвиг, о Партха! Ты должен будешь сразиться со своими врагами, о Савьясачин! Или Индра, мчащийся на гнедых конях, с громовою стрелою в руке пусть следует впереди тебя, убивая врагов (твоих) в битве, или же Кришна, сын Ва-судевы, пусть охраняет тебя сзади, мчась на колеснице, запряженной (дивными конями во главе) с Сугривой!» (Помня об этих словах), я в этой битве, (отказавшись от) могучего Индры с громовою стрелою в руке, избрал себе союзником Васудеву. Сей Кришна обретен мною для истребления злостных (врагов). И это, как я полагаю, определено мне богами. Тот, для кого Кришна, сам не сражаясь в бою, пожелает победу хотя бы в мыслях своих, несомненно сможет одолеть всех врагов и даже, (если случится), самих Богов с Индрою во главе, и не может быть у него опасений, хотя и принадлежит он к миру людей. Тот, кто захочет победить в бою этого непревзойденного героя, отважнейшего сына Васудевы, Кришну, — тот хочет при помощи своих двух рук переправиться через необъятный океан — несравненное вместилище вод.

Кто пожелает расколоть (ударом) ладони своей руки беспредельную гору Шветагири, тот только раздробит свою руку вместе с ногтями, но никакого (вреда) причинить горе не сможет. Кто захочет победить в битве Васудеву, тот хочет голыми руками погасить пылающий огонь, или остановить Солнце и Луну, или же похитить силою у Богов амриту. (Кто же в самом деле захочет победить того Васудеву), который, сокрушив своею силой множество царей, увез на одной-единственной колеснице Рукмини, царевну из рода Бходжа, овеянную славой, и (сделал ее) своей женой, от которой потом родился великий духом (Прадьюмна) Раукминея?

Это он, стремительно сокрушив гандхаров и победив всех сыновей Нагнаджита, освободил силой любимца Богов Сударшанию, заточенного (в темницу) и взывавшего (о помощи). Это он убил Пандью в (городе) Кавате и уничтожил в битве калингов. Сожженный им город Варанаси в течение многих лет оставался без покровителя. Тот царь пишадов, Экалавья по имени, которого другие считали непобедимым в бою, убит Кришной и лежит бездыханный, как (асура) Джамбха, стремительно ударившийся о скалу.

Это тоже он вместе с Баладевой, как со своим вторым (естеством), убил зловредного сына Уграсены, предававшегося покаянию среди андхаков и вришниев, и затем отдал царство Уграсене. Это он сразился с царем Шальвой, властителем Саубхи, не знающим страха из-за силы иллюзии и пребывавшим в воздухе, и схватил у ворот Саубхи своими руками оружие шатагхни. Кто из смертных в состоянии вынести его (мощь)?

Был у асуров город, по имени Прагджьйотиша, страшный, непреступный и непреодолимый. Это там могущественный Нарака, сын Земли, отнял у Адити сверкающие серьги из драгоценных камней. Даже сами Боги перепугались и, собравшись во главе с Шакрой, чтобы вернуть их назад, не могли одолеть его. Но видя доблесть Кешавы, его мощь и неотразимую силу его оружия, зная также о цели рождения Кешавы, они поручили Кришне истребление этих демонов.

И Васудева, наделенный признаками божественного всемогущества в достижении цели, обещал совершить тот трудноисполнимый подвиг. В (городе) Нирмочане тот герой убил шесть тысяч (асуров) и, стремительно изрубив сети с бритвообразными остриями, умертвил Муру, и, сокрушив затем воинство ракшасов, он вступил в Нирмочану. Это там произошла битва между тем могучим (Наракой) и Вишну, неизмеримым в силе.

Убитый Кришной, он лежит безжизненный, подобно дереву карникара, вырванному ветром. Убив сына Земли Нараку и Муру, мудрый Кришна, несравненный в своей доблести, вернул те серьги из драгоценных камней и, блистая красотою, овеянный славою, возвратился к себе. Увидев тот страшный подвиг его, совершенный в бою, Боги тогда же пожаловали ему дары, говоря так: «Никогда не будет у тебя усталости’ во время сражения; в воздухе или в воде путь для тебя всегда будет (свободным); ни одно оружие не проникнет в твое тело». И Кришна тогда был полностью вознагражден. Именно в таком Васудеве, неизмеримом (в величии своем) и могущественном, всегда сосредоточены совершенства всех добродетелей!

И все же сын Дхритараштры надеется (одолеть) этого неотразимого Вишну, беспредельного в своем могуществе, ибо злодей тот замышляет (заточить) его (в темницу). Однако Кришна переносит все это только ради нас. Тот негодяй хочет своим упорством вызвать раздор между Кришной и мною. Но насколько удастся ему отнять у него любовь к пандавам, о том он узнает, встретившись на поле брани.

Поклонившись сыну царя Шантану и Дроне вместе с сыном его, а также сыну Шарадвана, не имеющему себе равных, я буду сражаться, чтобы вернуть наше царство. Оружие благочестивого, который станет сражаться с пан-давами, я полагаю, будет подавлено самим богом Дхармой. Побежденные в игре в кости при помощи обмана нечестивцами, сыновья Панду должны были двенадцать лет провести в лесу, перенося всевозможные лишения, и еще один долгий год в условиях, когда они должны были оставаться неузнанными (для окружающих).

А те сыновья Дхритараштры, находясь на вершине благополучия, почему-то не могут допустить, что пандавы здравствуют. Если же они и победят нас в битве, имея союзниками Богов во главе с Индрой, тогда беззаконие восторжествует над добродетелью. И тогда, конечно, не будет ничего справедливого (на земле).

Если же он не считает этого человека (в моем лице) склонным к такого рода действиям и если не считает он нас (людьми) выдающимися, то я надеюсь вместе с Васудевой как своим вторым естеством уничтожить Дурьйодхану вместе с его родственниками. И если эти (беззаконные) действия не пресекаются людьми и если свои собственные поступки человека (во имя справедливости) не признаются, то, наблюдая то и другое, можно быть уверенным, что поражение сына Дхритараштры неизбежно.

Вам, о кауравы, должно быть ясно, что я вам говорю: если сыновья Дхритараштры будут сражаться, то они не останутся в живых. Если и кауравы (станут вести себя) иначе, нежели вступить в битву, то им будет сохранена (жизнь). Но в том случае, если они будут сражаться, никто из них не останется в живых. Убив всех сыновей Дхритараштры вместе с Карной, я отвоюю все царство у кауравов.

А вы тем временем, делая все, что каждый находит нужным, наслаждайтесь своими друзьями, женами и сыновьями! Есть также у нас много престарелых брахманов, искушенных в различных науках, доброго нрава и высокого рода, сведущих в циклах, лет и занятых изучением астрологии, способных с уверенностью распознавать движения светил и расположение созвездий, разгадывать всякие тайны судьбы и объяснять вопросы божественного толка, сведущих в знаках зодиака и ежечасных явлениях.

Они предсказывают всеобщую гибель кауравов и сринджаев и победу пандавов. Таким образом, мы считаем, что Аджаташатру уже достиг своей цели в сокрушении своих врагов. Также и Джанардана, тот лев из общины Вришни, знающий о скрытом (от нас будущем), без сомнения, видит все это. И я сам также своим неусыпным разумом предвижу грядущее, ибо предвидение мое, присущее мне вздревле, не изменяет мне.

Если сыновья Дхритараштры будут сражаться, то они не останутся в живых. Мой лук гандива раскрывает свой зев, не будучи в действии, тетива моего лука дрожит, не будучи натянута, а стрелы, вылезая из отверстия колчана, стремятся ежеминутно вылететь. Мой сверкающий клинок сам собою выходит из ножен, подобно тому как (выползает) змея, оставив свою обветшалую кожу. А на (древке моего) знамени раздаются страшные голоса: «Когда же будет запряжена колесница твоя, о Носящий диадему?». Стаи шакалов поднимают вой по ночам, и ракшасы нисходят с поднебесья. Олени и шакалы, павлины и вороны, стервятники и коршуны, гиены и красиво оперенные птицы следуют за моей колесницей при виде ее, запряженной белыми конями.

Я один (без помощи извне) смогу ливнями стрел отправить всех воинственных царей в царство Смерти. Как пылающий огонь (сжигает) лес в жаркую пору, так и я, применяя различные способы, (буду метать) страшное оружие стхунакарна и пашупата, оружие Брахмы, а также и то, что дал мне Шакра. Вполне готовый к истреблению (врагов), выпуская это стремительное оружие, я не оставлю никого из воинов в живых! И тогда я обрету покой. Это мое окончательное и твердое решение! Скажи им об этом, о сын Гавальганы!

Даже против тех советников, вместе с которыми тот сын Дхритараштры призывал неустанно в союзники самих Богов во главе с Индрой, — даже против них он настроен враждебно. Посмотрите же па его безрассудство! Но как (сказал) престарелый Бхишма, сын Шантану, и Крипа, Дрона вместе с сыном и мудрый Видура, — как все они говорили, так пусть и будет. Пусть кауравы все живут долгие годы!».

Так гласит глава сорок седьмая в Удйогапарве великой Махабхараты.