Govinda

Глава 19

Санджая сказал:

1-8 Проведя ту ночь, сын Бхарадваджи, могучий воин на колеснице, обратившись тогда многократно к царю Суйодхане, (36) о царь, сделал приготовления из-за (сражения) Партхи с отрядами саншаптаков. И после того как Партха выступил из поля брани для истребления саншаптаков, Дрона во главе войска, построенного в боевые порядки, двинулся тогда против могучего войска пандавов, о лучший из рода Бхараты, горя желанием схватить царя справедливости. Но увидев, что сыном Бхарадваджи построены (войска) боевым строем в виде Гаруды, (37) Юдхиштхира тогда расположил (свои войска) в противовес строем в форме полукруга. Пастью строя Гаруды был сам сын Бхарадваджи, могучий воин на колеснице, а головой того строя стал царь Дурьйодхана вместе со своими единоутробными братьями и приверженцами. Глазами строя стали Критаварман и сын Гаутамы, (38) лучший из мечущих (стрелы). А Бхутаварман, Кшемашарман и доблестный Каракарша, (39) калинги, синхалы (40) и восточные племена, шуры, абхиры (41) и дашераки; шаки, яваны и Камбоджи, а также хансапады, (42) шурасены, дарады, мадры и кекайи, с потоками слонов, конницы, колесниц и пехотинцев, сотнями и тысячами расположились у шеи (этого строя).

9-15 Бхуришравас, Шала (43) и Шалья, Сомадатта и Бахлика (44) - эти герои, окруженные акшаухини войска, заняли место у правого крыла. А Винда и Анувинда - оба царевича Аванти, и Судакшина, правитель Камбоджи, примкнув к левому крылу, стояли там под предводительством сына Дроны. У спины (строя Гаруды) расположились калинги с амбаштхами, магадхи, паундры (45) и мадраки; гандхары, предводительствуемые Шакуни, (46) горные племена и васати. (47) В хвосте (строя) стоял сын Викартаны (Карна) вместе со своими сыновьями, родственниками и друзьями и в окружении могучего войска, осененного различными знаменами. Джаядратха и Бхимаратха, Саньятрика, Сабха и Джая; Бхуминджая, Вриша и Кратха и могучий правитель нишадхов (48) - все искушенные в битве, окруженные огромным войском и (явно зрящие) перед собою мир Брахмы, (49) стояли, о царь, у хребта того строя. Боевой строй, построенный Дроной, благодаря пехотинцам, коннице, колесницам и слонам, казалось, вздымался, подобно океану, взбушевавшемуся от ветра.
16-22 С крыльев и с боков того (строя) начали выступать (воины), жаждущие сражаться, подобно тому как грозовые облака, пронизанные молнией, ползут со всех сторон (небосвода) на исходе жаркой поры. И в середине его, восседая на снаряженном, как должно, слоне, властитель Прагджьйотиши (50) блистал, о царь, подобно восходящему солнцу. В гирляндах из цветов, о царь, с белым зонтом, поддерживаемым над головой, он выглядел подобно месяцу в полнолунье, когда он вошел в соприкосновение с созвездием Криттика. (51) И его слон, слепой от опьянения течкой, уподобляясь груде черной сурьмы, казалось, являл собою (зрелище), какое представляет огромная гора, окаченная (ливнями) из могучих туч. И (правитель Прагджьйотиши) был окружен многочисленными царями-героями из горных областей, украшенными различным оружием, словно Шакра, окруженный сонмами богов. Тогда Юдхиштхира, видя тот сверхчеловеческий боевой строй, непобедимый в битве врагами, сказал такое слово сыну Паршаты: «О владыка, обладающий конями цвета голубиного, (52) пусть будут предприняты такие меры, дабы я не попал сегодня во власть брахмана!»

Дхриштадьюмна сказал:

23-24 Ты, о строгий в обете, никогда не попадешь во власть Дроны, как бы он ни старался! Я сам буду сдерживать сегодня Дрону вместе с его приверженцами! Пока я жив, о Кауравья, ты не должен испытывать тревогу. Ибо ни в каких случаях Дрона не способен победить меня в битве!
Санджая сказал:

25-32 Сказав так, могучий сын Друпады, обладающий конями цвета голубиного, рассеивая стрелы, ринулся сам на Дрону. Видя (для себя) недоброе предзнаменование (53) в Дхриштадьюмне, стоящем пред ним, Дрона в один миг как бы совсем приуныл душою. Но заметив это, сын твой Дурмукха, тот сокрушитель врагов, желая сделать приятное Дроне, стал сдерживать Дхриштадьюмну. И произошла тогда свирепая, в равной мере (для обеих сторон), битва между храбрым сыном Паршаты и (твоим сыном) Дурмукхой, о потомок Бхараты! Затем сын Паршаты, быстро покрыв Дурмукху сетью стрел, отразил сына Бхарадваджи могучим потоком стрел. Видя, что Дрона остановлен, твой сын с большой стремительностью привел в замешательство сына Паршаты потоками различного рода стрел. Меж тем как оба первейших (героя) из панчалов и кауравов были заняты в битве, Дрона рассеял своими стрелами во многих частях (поля) Юдхиштхирино войско. Подобно тому как облака разгоняет во все стороны ветер, так были рассеяны повсюду (Дроной) войсковые части Партхи.

33-40 Только на короткое мгновение битва та являла собою прекрасный вид. А затем, о царь, она превратилась в сражение обезумевших (людей), не знающее границ морального свойства. И не могли уже больше, о царь, различаться друг от друга ни свои, ни враги. И битва та продолжалась уже такими средствами (когда воины руководствовались) одними лишь умозаключениями и подаваемыми знаками. На жемчужинах их головных уборов, на золотых ожерельях и других украшениях, на ножнах мечей отражались лучи света, блеском подобные солнечным. А вид колесниц, слонов и коней с развевающимися на них знаменами, казалось, в том сражении уподоблялся облакам, пестреющим вереницами журавлей. И люди убивали людей, горячие кони убивали коней, воины на колесницах убивали воинов, сражающихся на колесницах, слоны - отборнейших слонов. И в одно мгновение произошла свирепая и страшная битва между слонами с поднятыми на них знаменами и их могучими (противоборствующими) соперниками. И в то время как они соприкасались своими телами и терлись друг о друга, возник огонь, смешанный с дымом от (такого) трения множества бивней о бивни. Лишенные знамен (на своих спинах), они из-за огня, порожденного их бивнями, выглядели подобно облакам, в сопровождении молний заполнивших небосвод.

41- 48 И земля, усеянная слонами, гибнущими, ревущими и падающими, казалось, стала подобна осеннему небу, покрытому облаками. И рев тех слонов, убиваемых стрелами и пиками, воспринимался как рокот облаков в дождливую пору. Некоторые огромные слоны, раненные копьями и стрелами, были охвачены паническим страхом; другие убегали (с поля) под громкие крики всех существ. Другие же слоны, получившие удары бивнями от (противоборствующих) слонов, поднимали страшный, мучительный рев, будто (разрушительные) облака при гибели мира, (54) (издающие ужасающий грохот). Иные слоны, повернутые назад могучими слонами-соперниками, вступали снова (в битву), понукаемые отменными стрекалами, и сокрушали (вражеские ряды). Погонщики слонов под ударами стрел и копий вражеских погонщиков падали на землю со (спин) своих слонов, выпуская из рук оружие и стрекала. И слоны, лишенные своих погонщиков, испускали протяжный рев там и тут, уподобляясь разрозненным облакам, (издающим глухой рокот), и затем падали, сшибаясь друг с другом. Некоторые огромные слоны, носящие на (своих спинах) убитых (воинов), сдерживаемые превосходнейшим оружием, бродили по всем направлениям, словно одинокие слоны. (55)

49-56 Иные же слоны, получившие удары и преследуемые ударами копий, мечей и секир, падали среди того ужасающего побоища, испуская мучительный рев. И под влиянием внезапных ударов от их падающих повсюду тел, подобных скалам, земля содрогалась и гудела. И покрытая со всех сторон слонами, убитыми вместе со своими наездниками, со знаменами, (повисшими на их спинах), земля казалась прекрасной, будто усеянная горами. И погонщики слонов на их спинах с сердцами, пронзенными в пылу сражения воинами посредством стрел с серповидными остриями, падали наземь, выпуская (из своих рук) стрекала и копья. Еще другие слоны, пораженные железными стрелами, издавали (жалобные) крики, подобно цаплям, и разбегались во все стороны, сокрушая своих и чужих (на своем пути). И устланная грудами тел слонов, коней и воинов, сражавшихся на колесницах, земля, о царь, превратилась в месиво из мяса и крови. И огромные колесницы, с колесами и без колес, будучи сначала разбиты остриями бивней, подбрасывались слонами вместе с находившимися на них воинами. Многие колесницы были лишены своих воинов. А кони, лишенные своих седоков, и слоны, чьи наездники были убиты, разбегались в разные стороны, терзаемые стрелами.

57-64 Там отец убивал сына, а сын убивал отца, ибо битва, которая происходила там, была свирепой и ничего невозможно было различить. Вплоть до самых лодыжек люди погружались в кровавое месиво и уподоблялись высоким деревьям, объятым (снизу) сверкающим пламенем лесных пожаров. И оттого, что одежды и панцири, зонты и знамена были окрашены кровью, все казалось кроваво-красным (на поле брани). Груды (тел) убитых коней и воинов и груды поваленных колесниц, по которым уже прокатились (колесницы), были вновь изъезжены не раз ободами (колес) колесничных. И то море войск со слонами вместо могучих потоков, с мертвыми людьми вместо морских трав и моха, с отрядами колесниц вместо бурных водоворотов выглядело (ужасно) красиво. Воины с конями и слонами (56) вместо огромных лодок, жаждущие победы взамен богатства, погружаясь в него, не тонули, а пытались сбить с толку (своих врагов). И когда (все) воины, имея отличительные знаки неповрежденными, были окачены ливнями стрел, никто из них не мог прийти в чувство, лишенный своих знаков. Меж тем как происходила так свирепая и страшная битва, Дрона, приведя в замешательство своих врагов, ринулся затем на Юдхиштхиру.