Govinda

Глава 55

Санджая сказал:

1-8 Услышав эти слова благородного Кешавы, Субхадра, мучимая скорбью о сыне, стала горестно и жалобно причитать: «О сын мой, чья (мать) сама столь несчастна, как ты, о дитя мое, будучи равен в доблести отцу своему, мог найти свою гибель, отправившись на битву? Увы, как лицо твое темного цвета, подобно синему лотосу, украшенное красивыми зубами и очаровательными очами, (31) как оно выглядит теперь, о сын мой, покрытое пылью битвы? Несомненно, смотрят на тебя, столь храброго и необращавшегося вспять, павшего на поле брани - на тебя с красивой головой, шеей, руками и плечами, с широкой грудью и подтянутым животом, с телом, всюду красиво украшенным, на тебя, прекрасноокого, покрытого ранами, нанесенными оружием, несомненно взирают существа, словно на восходящий месяц! Как же ты, чье ложе раньше бывало устлано дорогими покрывалами, увы, как ты, заслуживающий всякой роскоши, спишь сегодня на голой земле, пронзенный стрелами? Тот герой могучерукий, которому прежде прислуживали лучшие из красивых женщин, увы, как же он, павший на поле битвы, обслуживается теперь шакалами? Тот, кого прежде прославляли восторженно сказители, певцы и панигиристы, - тот сегодня обслуживается страшными и завывающими хищниками и кровожадными тварями!

9-16 Кем, увы, ты мог быть убит как беззащитный, в то время как пандавы, герои общины Вришни (32) и герои-панчалы, о владыка, были твоими защитниками? О сын мой, я все еще не насытилась лицезрением тебя, о безупречный! Несчастная, я очевидно должна буду сегодня отправиться в обиталище Ямы! Когда же, о сын мой, я снова взгляну на лицо твое, украшенное большими глазами и красивыми локонами, на то гладкое лицо без изъянов, из которого всегда исторгались сладостные слова и тонкое благоухание? Позор силе Бхимасены, позор искусству владения луком Партхи, позор отваге героев общины Вришни и позор мощи панчалов! Позор кекаям и чеди, а также Матсьям и сринджаям, которые не ведают, что ты, герой, повержен, когда вступил в сражение! Сегодня я вижу Землю будто опустелой и потускневшей в блеске! Не видя Абхиманью, глаза мои встревожены горем! Ты был сыном сестры Васудевы, сыном Обладателя лука гандивы. Как я увижу тебя, героя, без колесницы, поверженным другими? Увы, о герой, ты был для меня как сокровище во сне: увиденное и (тут же) исчезнувшее! Увы, все человеческое - преходяще и трепетно, как пузырьки воды!

17-24 Эта юная супруга твоя подавлена горем из-за постигшего тебя (несчастья). Увы, как я успокою ее, словно буренушку без теленка! Увы, не вовремя отправился ты (в последний свой путь), о сынок мой, покинув меня в тот час, когда (ты готов уже был) принести свои плоды, (покинув) несмотря на то, что я жаждала лицезреть тебя! Без сомнения, поведение Всеразрушителя (33) не может быть постижимо даже мудрым, раз ты, хотя Кешава и являлся твоим защитником, все же был убит в сражении, словно был совсем беззащитный! Да обретешь ты (о сын мой) тот конечный путь, который уготован для тех, кои совершают жертвоприношения со щедрыми дарами, кто суть брахманы с обузданною душою, для тех, кои соблюдают обет воздержания и кои совершают омовения в святых местах для купания; для тех, кто благодарен и щедр и кои находятся в послушании своих наставников, а также для тех, кто раздает тысячами жертвенные дары. Отправляйся в тот конечный путь, который предназначен для тех, кто храбры и сражаются, не отвращаясь от битвы, или для тех, кои пали в битве, убив своих врагов! В тот конечный путь, который уготован для тех, кто дает в дар тысячи коров или раздает дары при жертвоприношениях, в тот благостный путь, который предназначен для тех, кои дают дома и обиталища со всем необходимым для домашнего обихода, (34) желанные (для получающих); в тот путь, по которому следуют отшельники, суровые в обетах, благодаря воздержанной жизни, или тот, по которому идут жены, имеющие только одного супруга, - в тот конечный путь отправляйся, о сыночек мой!

25-31 В тот последний, предвечный путь, который достигается царями благодаря доброму поведению или теми, кои очистили себя, придерживаясь последовательно четырех ступеней жизни (35) и усердным соблюдением своих священных обязанностей; тот путь, который предопределен для тех, кто сострадателен к бедным и страждущим, кто всегда делит беспристрастно (радости между собой и подчиненными), и для тех, кто никогда не поддается обману и злобе, - в тот конечный путь отправляйся, о сыночек мой! В тот конечный путь, который предназначен для тех, кои соблюдают обеты и добродетельны, или для тех, кои прислуживают своим наставникам, (36) или для тех, кто не отсылает гостя, не оказав ему должного приема, - в тот путь отправляйся, о сыночек мой! В тот конечный путь, который достигается мудрыми, кои вступают в связь только со своими женами во время, удобное для зачатия, и не предаются усладам с женами других, - в тот путь отправляйся, о сыночек мой! Обрети тот конечный путь, который предназначен для тех, кто, будучи свободны от зависти и вражды, обращаются ко всем существам с миром, или для тех, кои не причиняют страданий другим и кои всегда прощают! Отправляйся, о сыночек мой, в тот конечный путь, который уготован для тех, кто воздерживается от меда, мяса и хмельного, кто отрекся от гордыни и неправды, для тех, кои отказались причинять горе другим! В тот путь, по которому следуют те, кто обладает скромностью, сведущ во всех священных писаниях и доволен знанием, а также обуздавшие свои чувства и праведные, - в тот конечный путь отправляйся, о сыночек мой!»

32-40 И меж тем как опечаленная Субхадра причитала так, терзаемая печалью, к ней подошла тогда царевна Панчалы (Драупади) в сопровождении дочери Вираты (Уттары). И они тут горько зарыдали и предались жалобным стенаниям, охваченные великим горем. И подобно безумным, о царь, они, лишившись чувств, упали на землю. Но тут Кришна, готовый к услугам, глубоко опечаленный, окропил водою свою сестру, измученную печалью, и утешил ее, сказав добрые слова, какие говорят в подобных случаях. И ей, почти бесчувственной, рыдающей и дрожащей, покинутой (сыном), (37) Лотосоглазый молвил такие слова: «Не печалься о сыне, о Субхадра! О царевна Панчалы, успокой Уттару! Абхиманью, тот бык среди кшатриев, отправился в славный конечный путь. Пусть также и другие люди, которые еще существуют в нашем роду, о прекрасноликая, отправятся все по тому конечному пути, который обретен Абхиманью, овеянным славою! Пусть и мы свершим и пусть свершат и друзья наши такой подвиг, какой сегодня твой сын, могучий воин на колеснице, совершил в одиночку!» Так утешив сестру свою, а также Драупади и Уттару, тот могучерукий усмиритель врагов (38) возвратился к Партхе. Затем, испросив дозволения у царей, а также у друзей, владыка Кришна, о царь, вошел во внутренние покои (Арджуны), в то время как другие отправились тоже по своим обиталищам.