Govinda

ГЛАВА 218

Юдхиштхира сказал:

О знающий добронравие, каким поведеньем (потомок) Джанаки, царь Митхилы, знающий освобождение, покинувший человеческие услады, достиг свободы?

Бхишма сказал:

Об этом такую древнюю быль повествуют: каким поведением знающий добронравие пришел к превеликому счастью. Потомок Джанаки, Джанадэва, был царем митхилийского народа. Об уставах (дхармах), ведущих к сверхплотскому, он размышлял прилежно. Сто наставников постоянно жили в его доме, они разъясняли уставы, касающиеся разных ступеней жизни. Их разъяснениями о состояниях после успения и о рождениях после смерти, особенно же учением об Атмане, стойкий в Агамах, он не был доволен. И вот великий муни, по имени Панчашикха (духовный) потомок Капилы, странствуя по всей земле, тогда пришёл к Митхилу. Знаток сущности обязанностей санньясина, он был решителен (в их объясненье); ради праведной жизни он преодолел двойственность и сомненья. Среди людей идёт молва, что он был единственный среди ришей, не поддавшийся вожделенью, (и достигший) великого счастья, превосходного, крайне труднодостижимого умиротворенья. Приверженцы Санкхьи называют Капилу владыкой существ, великим риши; и как бы в образе его (являясь, Панчашикха) вызывал восхищенье. Его, долговечного, называют первым учеником (риши) Асури. Он бесконечные тысячелетия существовал в Пятиречье. Придя туда, к сидящим большим кругом (духовным) потомкам Капилы, Он погрузился в пятиречие (знания), опытный в Панчаратре. Знающий пять (наук), блюдущий пять (уставов), он именуется Пятипламенным, Панчашикхой. Он им изъяснил высшую цель — местопребывание непроявленного Пуруши. Его учитель (Асури), совершенный в жертве (Соме) и ещё больше в умерщвлении плоти, тот прозорливец, спрошенный, разъяснил (учение) о познающем поле. То единое, проявляющееся в разных образах вечное Брахмо, то непреходящее постиг уже в этом (земном) круге Асури, а его учеником стал Панчашикха с тех пор, как он женским молоком питался Некой браминки, по имени Капила, из домочадцев (Асури). Став ее сыном, он сосал этой женщины груди. Так он приобщился к роду Капилы и непреходящему разумению (буддхи). Так мне рассказывал (сам) владыка о потомстве Капилы, о своем приобщении к роду Капилы и о (своём) всеведении непрнвосходимом. О недовольстве Джанаки узнав, (тот) знаток обрядов и высшего постиженья, придя, (своими) доводами сто наставников привёл в смущенье. Джанака, в полном восторге от взглядов потомка Капилы, последовал его (ученью), а сто наставников отправил. Ему, вполне подготовленному, совершившему поклонение, знаток основы (дхармы) поведал о высшем Освобожденье, как оно мыслится (школой) Санкхьи. Рассказав об отречении от варны, он рассказал об отречении от действий, рассказав об отречении от действий, он рассказал об отречении от долга (дхармы). (Рассказал), как связь с (кастовым) долгом, с плодами дел и прочим (происходит) из-за неутоляющего, гибнущего, шаткого, неверного заблужденья. Так как предстоящая гибель (непосредственно) видна и засвидетельствована миром, то опровергается утверждающий: «Есть Высшее, согласно Агамам». «Не я» это есть смерть «я»; смерть есть (принявшее) образ старости горе, так в заблужденье о «я» помышляют; это нелегкое, противоречивое рассужденье — если бы оно было правильным, то наблюдалась бы несуразица в мире, например, утверждение, что раджа не стареет и не умирает. «Есть», «не есть» — так (часто) утверждают без достаточного основанья, — но разве можно так утверждать, опираясь на достоверный (опыт) миропроявленья? Очевидность есть корень тех двух: доказательства и ссылки на откровенье. Откровение (Агама) — ничто, если оно нарушает очевидность и умозаключение. Где бы ни было такое рассуждение, с ним надо покончить! Душа (джива) есть не что иное, как тело; отрицателями это мнение установлено (прочно). (Доказательство): существование воспроизводительной силы даже в кусочке баньяна, предсуществование в молоке масла, рождение, память, магнит, блеск самоцвета, пожирание влаги (солнцем). Молитвы к богам, посмертное покидание душою тела (бхутов), прекращение деятельности после смерти — вот решительные возраженья. Недоказательно (утверждение), что любая причина материальна; (ибо) тождество бессмертного и смертного недопустимо. Неведение — (причина) жажды деятельности в повторных рождениях, так говорят иные и заблуждение, жадность, привычки к греху — (тоже) причины. Деятельность они называют уготованным семенем, а неведенье — полем, жажду — производителем; сочетание этих (трех) есть повторение рожденья. Когда в этом поле происходит уничтоженье, сожжение, разрушение существ смертью, то возникает отсюда новое тело; это уничтожением существ называют. Но раз оно иное по своему облику, по рождению, добродетели, цели. То как (возможно сказать): «Это тот самый?» Не есть ли это последовательная (во времени) связь, а не (новое) сочетание (того же)? (Возражение): если это так, то что за радость в раздаче даров и напряженном умерщвлении плоти, раз одним совершённый поступок к любому иному переходит? Ведь даже так выходит, что за чужой поступок (переживают) несчастье! Счастлив ли кто иль несчастлив, (все равно) невидимое определяется непосредственным восприятьем. Ведь не может восстановиться разбитое палицей тело, так и обособленное сознание (джнана) стать иным не может, (значит, и перевоплощение) невозможно. Как века, времена года, приятное, неприятное, зной, прохлада воспринимаются неустойчивыми, так и смерть живого. Достигшему старости (предстоит) смерть, уничтоженье; дом сперва постепенно ветшает, затем гибнет. Чувства, манас, ветер, кровь, мясо и кости постепенно гибнут и в свои вещества (дхату) уходят. Закономерность вселенной нарушилась, если б дары и обряды плоды приносили, но (ведь) в этом цель Вед и мирских начинаний. Таковы многочисленные обоснования правильного размышленья. (Утверждается): есть то, есть это, (непосредственному) восприятию не противореча. А у тех, что за разными доказательствами гонятся (непрестанно), когда-нибудь, как дряхлое дерево, свалится разум. Так из-за целесообразного и нецелесообразного мучаются из рода в роды; как (плохими) погонщиками слоны, Агамами они сбиваются с дороги. Так к цели нескончаемого счастья прилепясь, многие по ней сохнут, но попадают в еще большие беды; хотя и оставив соблазны, они все же идут во власть смерти. Гибнущему человеку с его хрупкой жизнью что в домочадцах, что в рушащихся начинаньях? Ведь все покинув, люди мгновенно уходят и не вернутся больше. Земля, пространство, вода, огонь, ветер должны постоянно поддерживать тело; кто это видит, как может быть радостным? Ведь против гибели что поделать? Засвидетельствовав неложность, безошибочность. возвышенность этого восхитительного слова, пораженный князь (Джанака), обдумав, вопрошать стал снова.

Так в святой «Махабхарате», в книге «Умиротворение», в книге «Основа освобождения» гласит 218 глава – слово Панчашикхи